Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Ю"

1. Островская Н. А.: Из воспоминаний о Тургеневе

Входимость: 3. Размер: 117кб.

Часть текста: всего осенью 1865 г. В мемуарах упоминается о начале работы Тургенева над романом "Дым", относящемся к ноябрю 1865 г ] <...> Осень стояла в тот год дождливая, выходить приходилось <...> с дождевым зонтиком во время прогулок по баденскому парку, вероятно прекрасному летом, но очень грустному в пасмурные дни <...> Все соединилось, чтобы Баден произвел на меня самое неприятное впечатление. Только одно было утешение - Тургенева увижу, с Тургеневым познакомлюсь <...> Он строил тогда себе дом в Бадене и сам жил на квартире <...> Мы в шутку прозвали его за талант и красоту богом богов, Юпитером, Олимпийцем, а в сокращении звали его просто Богом. - Я иду к Богу, - объявил нам Петр Михайлович [ Муж Н. А. Островской ]. Мы все встрепенулись (?) и стали ждать с нетерпением его возвращения. Он возвратился очень скоро. - Что, должно быть, не застал? - спросила я. - Вот, не застал. Подошел я к его двери и расхохотался - на двери наклеена бумажка с надписью крупными буквами: "Monsieur Tourgueneff n'est pas à la maison. Herr Tourgeneff ist nicht zu Hause" * . * ( Господина Тургенева нет дома (фр., нем.) ) - Я оставил карточку и свой адрес и просил дать знать, когда его можно будет застать дома. К вечеру получена была записка следующего содержания: "Мне было очень приятно узнать, что Вы в Бадене. Жду Вас завтра в одиннадцать часов". На следующий день Петр Михайлович просидел у Тургенева дома. - Ну что? - спросили мы [ Вместе с Н. А. Островской путешествовала юная родственница ее мужа - Саша Грибовская ] в один голос, когда он вернулся. - Ну, ничего, - передразнил он. -...

2. Ю.В. Лебедев. Тургенев (часть 28). Возвращение

Входимость: 4. Размер: 132кб.

Часть текста: мне кажется, я прочел довольно хорошо, напряжение моих нерв ослабло за время всего этого шума, и я был спокоен, притом публика была так благожелательна". В обществе русских людей в Париже в 1874 году Тургенев с радостной улыбкой рассказывал об одном случившемся с ним "приключении": - По дороге из деревни в Москву, на одной маленькой станции, вышел я на платформу. Вдруг подходят ко мне двое молодых людей: по костюму и по манерам вроде мещан ли, мастеровых ли, "Позвольте узнать, - спрашивает один из них, - вы будете Иван Сергеевич Тургенев?" - "Я". - "Тот самый, что написал "Записки охотника"?" - "Тот самый..." Они оба сняли шапки и поклонились мне в пояс. "Кланяемся вам, - сказал все тот же, - в знак уважения и благодарности от лица русского народа". Другой только молча еще поклонился. Тут позвонили. Мне бы догадаться сесть с ними в третий класс, а я до того растерялся, что не нашелся даже, что им ответить. На следующих станциях я их искал, но они пропали. Так я и не знаю, кто они такие были... Что-то изменялось в русской жизни, чем-то новым повеяло на Тургенева из её таинственных глубин. И было досадно на самого себя, обреченного на прозябание во Франции: "Я готов допустить, что талант, отпущенный мне природой, не умалился; но мне нечего с ним делать... Голос остался - да петь нечего... А петь нечего - потому что я живу вне России; а не жить вне России я по обстоятельствам - всесильным - не могу. Следовательно: заключение выводите сами", - пишет Тургенев М. А. Милютиной. "Что же касается до литературы, тут я, голубчик мой, совсем швах; нельзя, решительно нельзя писать русские вещи, рисовать русскую жизнь, пребывая за границей", -...

3. Дружинин А. В.: "Повести и рассказы И. Тургенева". СПБ. 1856 г. (старая орфография). Часть 2

Входимость: 5. Размер: 33кб.

Часть текста: дарованiя, началъ свою литературную деятельность не прозою, а рядомъ мелкихъ стихотворенiй и двумя другими стихотворенiями большаго объема, не совсемъ верно названными именемъ "поэмы". Еще не покидая рода, имъ избраннаго, онъ написалъ "Андрея Колосова", одно изъ самыхъ светлыхъ произведенiй своей молодости; и эта повесть, по нашему мненiю, показываетъ лучше всего, что изученiе правилъ и законовъ поэзiи никогда не проходитъ даромъ для даровитаго человека. И "Параша", и "Андрей", и рядъ мелкихъ стихотворныхъ вещицъ подписанныхъ буквами Т. Л., не только не заслуживаютъ забвенiя (какъ, кажется, думаетъ самъ ихъ авторъ), но, напротивъ того, показываютъ ламъ начатки и силы и слабости Тургенева-прозаика. Все названныя произведенiя построены на мысляхъ умныхъ и часто блистательныхъ, все они проникнуты любовью къ природе и пониманiемъ природы. Все они не отделаны и какъ бы накиданы съ небрежностью,-- во всехъ ихъ проглядываетъ воззренiе человека современнаго (иногда даже слишкомъ современнаго, то-есть проникнутаго идеями, еще не вполне проверенными и установившимися въ обществе). Влiянiе сильныхъ поэтовъ, предшествовавшихъ и современныхъ, отражается и въ поэмахъ г. Тургенева и въ мелкихъ созданiяхъ его музы: и Байронъ, и Пушкинъ, и Лермонтовъ и Гёте наложили на нихъ свою печать, такъ легко узнаваемую....

4. Фунт Игорь: Руками белыми играя…

Входимость: 3. Размер: 66кб.

Часть текста: Его томил недуг. Щедушный зной печей… (Фет) Et de tristesse couronnée La terre entre dans son sommeil… Cette phrase de ľ «Automne» de Gounod me chante dans la tête depuis le commencement de cette lettre; son «Automne» est adorable. Je me sens tout pénétré d'attendrissement, il faut s'y arracher, car à quoi bon? 3  В то утро, когда Тургенев дописывал предсмертную свою «Клару Милич», вспоминал И. Ф. Анненский , в окно, верно, смотрела осень, южная, может быть золотая, но всё же осень, и притом последняя, – и Тургенев это чувствовал. – В цветах, но уже осужденная; ещё обаятельная, но уже без зноя... Ещё не смерть, но уже мечта, которая о ней знает и которую она застит, – эта осень и была его последней повестью: то серой, то розовой, ещё старательно-чёткой и в мягких, но уже застывших контурах. «О нет, это был не зоркий охотник, и не чуткий собеседник, и не рассказчик, которому иногда в импровизированной смене собственных слов открывается намёк на запечатлённую сущность явления или новая перспектива, – это был даже не одинокий холостяк, перебирающий у камина жёлтую тетрадь, – эти новые чёрточки тургеневского реализма внёс в повесть больной, который уже свыкся со своей бессменной болью, и если и не может переносить этого ужаса, как героиня «Живых мощей» (Лукерья из «Записок»), чуть-что не с благодарностью, – зато способен оживить их интересом художника, а порой даже юмором терпеливой старости». «Ещё немного, – писал Тургенев, – и я даже сам не буду желать выходить из этой неподвижности, которая не мешает мне ни работать, ни спать… Но, повторяю, я нисколько не унываю. Пока я не отказался от всякой надежды, было хуже, а теперь ничего. Мне 64 года, пожил в своё удовольствие, а теперь надо и честь знать. И работать теперь могу, – именно с тех пор, как ...

5. Чернов Н. М.: Камердинеры и слуги, дядьки, "мамки", товарищи

Входимость: 4. Размер: 33кб.

Часть текста: Сообразно собс-твенным принципам - гуманным и либеральным, в духе человеколюбия и порядочности. Но! Иван Сергеевич от природы обладал слабым, податливым, достаточно неустойчивым характером. Всё это в сложной совокупности создавало противоречивый житейский и бытовой фон, породило немало биографических нестыковок. Художник, всю свою творческую деятельность направлявший против рабства, Тургенев оставался владельцем сотен крепостных крестьян до самой реформы 1861 года. Когда заходит речь о крепостной и наёмной прислуге, спутниках и эпизодических лицах в произведениях Тургенева, мы должны отдавать себе отчет в том, что это тоже часть его творческого космоса. Перечень литературных типов Тургенева обширен и разнообразен 1). Лакей, конторщик, кучер, приживалка, знакомый мещанин-торговец, содержатель постоялого двора, егерь, доезжачий, или просто охотник из отставных дворовых - огромное множество народных образов. Каждый не минует внимания дотошного биографа. Откуда взялись в повести "Муму" буфетчик дядя Хвост, Эмеренция Тиходуева в "Двух приятелях", бурмистр Софрон Яковлевич, или "плут с голубыми глазами", лошадиный барышник Анастасий Иванович Чернобай в "Записках охотника"? Нет сомнения, что Тургенев встречал похожих лиц в своей жизни. Когда требуется назвать камердинеров, слуг и "дядек" Тургенева, мы обычно ограничиваемся указанием на Порфирия Кудряшова и Федора Лобанова 2), либо кривого Захара, коренного петербуржца, надолго оказавшегося возле писателя. Сегодня в заповедной усадьбе Ивана Сергеевича даже воссоздана комната этого его прославленного русского лакея. Захар Балашов - из числа служителей, кто не был в прошлом тургеневским крепостным. По типу характера наподобие Онисима из рассказа "Петушков"...